Саратов город хороший. Я там родилась и мне за это дали медаль
"Рожденному в Саратове". На одной стороне медали был изображен
Чернышевский, а на другой солнышко. То есть будь таким же умным и сияй
как солнце. В детстве я любого могла за пояс заткнуть вопросом: "А у
тебя медаль есть?". Ну чем тут крыть?
Росла я за полярным кругом, и город, раздающий медали младенцам,
казался мне солнечным и очень культурным (недаром же Чернышевский-
символ) и мечтала я поступить в Саратовский юридический институт и
поселиться на берегах Волги навечно.
За год до окончания школы приехала я на разведку, оглядеться, на
Чернышевского вживую поглядеть, благо остановиться было где - у меня
там тётка живёт.
Еду как-то в троллейбусе с пляжа, за окошком Волга, дома, церкви
проплывают -красота. Вдруг чувствую на себе пристальный взгляд, голову
поворачиваю - взрослый парень ласково так смотрит на меня из под
поручня, а глаза у него синие-синие. Классный в общем. Прибыли на
конечную, парень у выхода стоит и руку мне подает торжественно так. И
зачем он это? Смотрят же все. Неудобно. Но деваться некуда -
познакомились: он Сергей, я - Юля, очень всем приятно.
- Тебе сколько лет? - спрашивает.
- Шестнадцать, - говорю.
Он залился умиленьем.
- А тебе сколько?
- Да я старый уже... Двадцать пять.
И, правда, староват, даже страшно немного, ну ладно, посмотрим, что
дальше будет. Через двадцать минут знакомства Сергей объявил, что мы с
ним поженимся. Я внимательно посмотрела на нового знакомого и подумала,
неужели с ним мне придётся провести всю жизнь?
Сергей тем временем продолжал - "Через год ты поступишь в свой
юридический, жить будешь у меня....". Я хотела было возмущенно
протестовать, но он меня опередил - "У нас ни-че-го не будет. Ничего. А
вот ещё через год тебе исполнится восемнадцать и мы поженимся". Я
задумалась - а может и правда - судьба+ Саратов+ Чернышевский+
Начали мы встречаться. Он кормил меня мороженым, водил в кино, в театр,
на выставки, часто говорил о том, что я настоящая леди, принцесса крови
просто, что таких удивительных утонченных чистых девушек он никогда не
видел, что у меня та-аки-и-и-е глаза, что я даже сама не знаю какие. Я
слушала, открыв рот - мне всё это впервой было.
У нас и правда ничего не было, берёг он меня, пылинки сдувал, на руках носил, цветы дарил каждый день и стихи читал хорошие.
Так прошло недели две. За это время он успел уже утомить комплиментами
и восторгами, и захотелось мне сделать что-то плохое, совсем
неизысканное, грубое даже, а духу не хватало, да и повода не было.
Но бог, не зря, видать, на небе сидит - далеко глядит.
Как то раз привезли мои родители с рынка великое множество всяческих
фруктов в том числе целое ведро слив. Я как все дети севера с
хронически- врожденным авитаминозом, сливы любила беззаветно и съела за
один присест килограмма два. Только я со сливами закончила, звонок в
дверь - Сергей пришел, гулять зовет на набережную.
Гулять так гулять - сарафан надела нарядный, белоснежный с синими
цветами и вперед. А путь от тётиного дома до набережной неблизкий.
Сначала пешком надо идти до остановки, потом минут сорок ехать на
троллейбусе, а потом ещё двадцать на трамвае. Когда мы прибыли на
место, почувствовала я легкое щекотание в животе- вроде как сливы то
уже переварились, но значения не предала - травка зеленеет, солнышко
блестит - гуляй да радуйся.
Зашли мы в кафе, мне - мороженое, ему - пиво. Сидим болтаем. Он опять
любимую песню про мои прекрасные глаза завёл, я, как обычно, слушаю
внимательно, улыбаюсь загадочно. После пятой порции мороженого
наскучило мне в кафе париться- пойдем, говорю. Встали мы, и
почувствовала я, что сливы с мороженым в контакт вошли - ситуация
аварийная. Беспокойно мне стало, и солнышко уже не радовало.
А Сергей на меня внимательно посмотрел и говорит "Юленька, ты в туалет
случайно не хочешь?". Хотела я было ответить "хочу", но вспомнила
тургеневских девушек, заветы пионеров- героев и твёрдо сказала "нет".
Он, главное, переспросил - "Точно не хочешь?" Я промолчала - тема-то
для леди недостойная - понимать должен.
Ладно, идём, гуляем. А мне уже свет не мил, думаю, как бы сбежать домой
побыстрее. Сергей глядит - не весело девочке его, спрашивает -
"Юленька, что ж ты загрустила, может шоколадку хочешь, может в кино или
на кораблике по Волге покататься?" Я ему, капризно так не
аристократически совсем отвечаю- "Не хочу шоколад, не хочу кино и
кораблик не хочу". А про себя думаю - щас обосрусь. И так он меня злить
начал, просто до тошноты. "Домой, - говорю, - хочу" - совсем уже в
рабоче- крестьянских интонациях. Он скис, но делать нечего - пошли на
трамвайную остановку.
А трамвая нет и нет. Наконец подкатывает, пустой почти, сели. Я еду и
думаю - вот щас тут и.... Как представила, мне аж с сердцем плохо
стало. Я ж на Бунине, на Блоке воспитана + Сергей говорит "Что-то ты,
Юленька, бледненькая, плохо тебе?". А я видеть его рожу приторную не
могу, прям так и врезала бы между глаз, да боюсь не удержаться от
напряжения. Господи! Жила- жила такая чистая и светлая и умерла в
трамвае от разрыва прямой кишки! Боже, помоги мне, пожалуйста, я буду
хорошей девочкой!
Из трамвая пересели мы на троллейбус, там уже всё кругами зелёными
расплывалось в глазах, слёзы наворачивались, дышать тяжело стало.
В общем, инстинкт самосохранения перевесил все моральные наработки.
Отбежала я на заднюю площадку, и в самый последний момент успела таки
сарафан белоснежно-васильковый на голову задрать, трусы к лодыжкам
спустить и, пунцовея от смущения, ....ну-ууу в общем начать от
морожено- сливовых отходов освобождаться.
Народ в троллейбусе замер, культурный шок, надо понимать. Всё
происходило в полной тишине, нарушаемой только характерными для
дефекации звуками. Господи, какой ужас, до сих пор стыдно. Первой
пришла в себя маленькая девочка лет пяти, она громко радостно
провизжала "смотрите, тётя какает!" и все пассажиры как по команде
оживились: бабка с кошелкой подскочила ко мне и начала орать: "ах ты
проститутка сатанинская, ах ты суккуб богомерзкий, ишь, что задумала".
До сих пор не знаю, что она имела ввиду.
Изысканная дамочка в шляпке с вуалью, лет тридцати, вроде как без
чувств свалилась, а ухажёр её искусственное дыхание делать начал и за
грудь ещё жадно так хватал. Компания подростков малолетник под сиденья
от смеха попадала, хрюкают, ногами дрыгают, пальцами тычут. Я сижу
подолом лицо прикрываю и сама себя успокаиваю, мол, завтра ты этих
людей уже не увидишь, такое с любым могло случиться. А водитель в
микрофон монотонно так бубнит: "гражданка, прекратите ээ-ээээ ...
прекратите срать немедленно". В общем, как во сне всё, в кошмарном.
А Сергей так и стоял всё это время с открытым ртом, не моргая, слова
вымолвить не мог, тут двери открылись, и дар речи к нему вернулся: "Ну
как же ...ты ж ведь такая.... неземная ... Юля, как ты могла?...". А
сам чуть не плачет. Сказал всё это и из троллейбуса вон... Я с корточек
поднялась и за ним следом выскочила. "Погоди, - кричу, - ты не так
понял, я, правда такая, я нежная, правда...". Но он уже не слушал,
только бежал и нервно оглядывался, а ведь жениться хотел.
А в Саратов я больше не ездила, стыдно - подвела ведь я Чернышевского, подвела.
Ахулиса
Автобус
Поздна. Автобусная астановка. Ис людей на улице только я, герла и
какой-то рыжый кот, больши никаво. Стоим мирна так, никаму не мишаем. Я
ебло сиръезное иза всех сил держу, штоп ни палица. Стараюсь ни а чем не
думать вапще. Вовсю игнорирую голоса в голове, просто тупо пытаюсь не
разговаривать с ними. И тут перифирийным зрением я замичаю што герла
тоже слышыт голоса и тожы низнаит што с ними делать. Вопщим стаим мы
как штирлиц и кэт на свиданке и боимся друк на друга взглянуть. И на
фоне этой ситуации предыстиричного ржача резко подъезжает какой-то сука
резкий автобус и резка так акрывает двери. "Велкам блять!" - говорят
голоса в моей голове, "Велкам нахуй!" - говорят голоса в голове герлы.
А так как голоса мы игнорируем то как два ебодолба недвигаемся и
наотрез отказываемся заходить в автобас. Вдруг хуяк из-за ларька как
истребитель миг 38 вылетает здоровое такое тело. Я так понимаю оно
решило всей своей скоростью многакратно компенсировать наш бездвижный
тупняк. Дядя (сначала я не понял што это воопще за существо, то что это
дядя я понял позже+) летел и всем своим видом активно доказывал што
рожденный ползать летать все-таки может и причом быстро. Хуле дома
неебаная жена со сковородкой и прочими бытовыми орудиями убийства и
пыток, поэтому в автобус надо попасть палюбому, потомушто это реально
последний автобус.
Дядя хуячил по человеческим меркам с нечеловеческой скростью, только
сопля сползала по щеке синусоидальным графиком. Штоб не спиздеть, 20и
метровое расстояние от ларька до автобуса дядя преодолел прыжка в
четыре, он стремительно летел на автобус с отпитой полторашкой охоты
как красноармеец с гранатой на танк.
И вот она, заветная дверь, уже перед самым еблом всего то метра четыре
и дядя отталкивает от земли свою беспезды 130и килаграмовую тушу и
отправляет ее в свободный полет. Полет надо сказать действительно был
свободный туша улыбалась и радовалась своей неуловимости оставляя за
собой нихуевые метановые турбулентные потоки в которых кружыли сухие
листья, бычки и прочая паибень, типа таво рыжево ката.
Если бы какой-нить физик рассчитал ускорение с которым дядя стартанул
от земли, он бы получил охуенную премию мира и не менее охуенный невроз
на всю оставшуюся жызнь и ссался бы по ночам в подушку от слова Физика.
Дядя контролировал полет, маневрируя отпитой полторашкой и силой мысли.
Я охуевал и медленно превращался в хуй. Што будет дальше я боялся
представить даже в самых смелых и ебанутых фантазиях.
Водитель сука еще тот щутник блять, питрасян нахуй! Наверно перед тем
как нажать на кнопку он прошипел сквозь зубы штото типа: "а хочишь я
пакажу тибе мой любимый фокус, дарагой дружок?.." Фокус канешна
ахуенный спору нет, но блять на хуя шутить с такими суровыми лысыми
дядьками. На такой подвих спасобен решыцца разве што робин худ и то
после троекратного укуса бешеной сабаки в область бикини.
Дверь резкого автобуса резка закрылась+ Дядя скуксил ебло. На этом
месте голоса в моей голове загадочно переглянулись и замолчали. Что
увидели пассажиры злощасного автобуса можно только с ужасом
дагадывацца. В их памяти навсигда астанется размазанное по стеклу
пьяное красное ебало превышающее свою обычную площать как минимум
вдвое. Водила решыл исправить свой касяк и аткрыл дверь, мол заходи
сваим будищь, но увидев в зеркале заднева вида неадекватную годзиллу с
пеной у рта и красными глазами почемута передумал. "Ыы-а-ааа-аа!!! Убью
шшу-ууу-укаааа!!!" - верещал окровавленой пастью дядя, хаотично
размахивая при этом руками как закоротивший винтилятор фирмы хуйянг.
Мне в тот момент показалось што дядя заволновался потомушто после
непосредственного кантакта с дверью полтораха бесценнава пива
катапультировалась в небо и затерялась в неизвестности, хотя
хуевознаит+ Водила воткнув што отмазы вроде: "извини зимляк не заметил"
- не пракатят, сравнял пидаль газа с полом. Чудо Вингерской инжынерной
мысли поперхнувшись таким темпераментом стартануло и начало свой
стремительный разгон. Все стритрэйсеры мира абасрались бы ат зависти
када бы увидели на што спасобен икарус когда он хочет жить.
Как за уебывающим в панике автобусом хуячил бешеный дядя с отбитым
еблом в клубах дизельного дыма я наблюдал поочередно то левым то правым
глазом с высоты асфальта.
Через полчаса бесприрывной истерики меня начало патихоньку атпускать.
Утерев слюни-слезы-сопли я паднял свой пошкрябаный еблет, зашуганый
автобус и его, теперь, вечный спутник уже давно скрылись за гаризонтом.
Я так думаю Икарус проебав астановок шесть-восемь, ебашил до автопарка
вообще по своему новому маршруту наотрез отказываясь выпускать
пассажыров.
На улице из людей были токо я, герла и охуевший кот. Герла сидела в
углу астанофки на корточках и царапала рогами скамейку, судорожно
дергаясь и была не способна больше ни на какое действие.
Так проебав последний автобус я познакомился со свой женой.
